Тополь

Одна из греческих легенд рассказывает о том, как появились на Земле первые тополя. У бога Солнца Гелиоса подрастало от Климены — дочери морской богини Фетиды — вспыльчивое и неугомонное чадо, сын Фаэтон. Один из родственников, насмехаясь над юношей, сказал, что он, мол, сын не божественного Гелиоса, а простого смертного. Побагровев от гнева, Фаэтон бросился к отцу и попросил в доказательство того, что он действительно сын богов, разрешить ему прокатиться в отцовской колеснице по небу. Гелиос ужаснулся дерзкой затее и, пытаясь образумить юношу, стал ссылаться на то, что сам Зевс не мог справиться с упряжкой. Фаэтон заупрямился. Сметая все на своем пути, кони понесли его с небесного свода на Землю. «О Зевс! — всполошилась богиня Земли.— Не дай погибнуть всему живому!» Зевс бросил молнию в колесницу и разбил ее, а Фаэтон упал и утонул в волнах реки. Гелиос так скорбел о погибшем сыне, что в тот день вовсе не светило солнце. Не менее отца скорбели, стоя над рекой, его многочисленные сестры — Гелиады. Сжалились, глядя на девушек, боги и, чтобы избавить их от страданий, превратили всех в стройные, священные для греков деревья. Священным тополь считался также у римлян и еще у некоторых народов Азии и Востока.

Однако отношение к различным видам тополей у людей было неравнозначным. Вот яркий пример. Тополей дикоросов на территории бывшего Советского Союза около 30 видов, а вот людская молва и устное народное творчество выделили среди них один вид — тополь дрожащий, или осину обыкновенную. К ней выработалось совершенно оригинальное и явно отрицательное отношение. Называли православные осину проклятым, Иудиным, деревом. А за что? Вроде бы за то, что на нем удавился библейский Иуда Искариот. Вряд ли! Осина по месту жительства Иуды, в Средиземноморье, не водилась. А почему страшна угроза загнать в чью-либо могилу осиновый кол? И почему в осиновый пень забивали обухом топора волосы и ногти хворых людей? Почему негодных борзых и гончих вешали только на осине?

С осиной, как видите, не связано ни светлых традиций, ни светлых преданий. Обстоятельство для дерева довольно обидное. Хотя, если честно, то есть, конечно, у осины «странности» и недостатки, да ведь кто без греха? Мало кому, к примеру, понравятся ее недолговечность, ветровальность, сильная поражаемость гнилями. Смотришь — дерево как дерево, едва в силу вошло, высоту набрало, а внутри ствола уже гулкая пустота. Да и мягкую, рыхлую древесину красивой не назовешь. Ельник, к примеру, люди вырубят или сожгут нечаянно, глядь, а на месте ценного леса, в порядке законной смены пород, молодой осинник незваным гостем объявился. Опять не к месту и людям в досаду. А возьмите листья. Тихо вокруг, ни ветерка, ни малейшего воздыхания. Другие деревья «молчат», а осина знай себе вертит листьями, балаболит. С чего бы это? Надо быть, не к добру. Да и лесники дерево не жаловали — спокон веку сорным ругали.

А в итоге что? В итоге несправедливо оговоренное, обиженное дерево, которое защищали многие писатели и ученые. Да и как же иначе? Не защищать осину все равно, что в колодец плевать. Ведь сколько живет человек на свете, столько и батрачат на него деревья, в том числе растущие в Крыму осины и тополя. Их на полуострове, кроме осины, еще два вида: тополь черный (осокорь, по Далю, сухара, папороть, чернотополь, осокорь папоротовый) и тополь белый (серебристый, белолистка).

Общим для всех тополей является легкость вегетативного размножения, сравнительно недолгий век (80-120 лет), светолюбивость, требовательность к почвам и быстрый рост, за что горячий приверженец этих деревьев профессор Н.К. Вехов назвал их «эвкалиптами Севера». Быстрота роста тополей такова, что лучшие их насаждения к 20 годам могут нарастить на гектаре столько древесины, сколько дубовые или сосновые насаждения дадут только к 100 годам.

В связи с наблюдаемым на Земле обезлесиванием, быстро растущие тополя считаются сейчас весьма перспективными деревьями, и это настолько важно, что при Организации Объединенных Наций функционирует специальная Международная Комиссия, которая держит связь с выращивающими тополя лесоводами всех стран мира. Больше того, в ряде стран создаются особые научно-исследовательские институты, занимающиеся только изучением тополей и ничем иным.

Общим для всех тополей (разве что за небольшим исключением) является и сфера применения их древесины, не отличающейся особой крепостью. Она шла на холодные постройки (амбары, клуни, погреба, сараи), лодки-долбленки (долбушки, однодеревки, стружки, набойни, душегубки), мосты, колодезные срубы, корыта, бочки, седла, деревянную посуду, в том числе и хохломскую (из осины). В Крыму тополя давали гибкий прут для изгородей, плетней, они же шли на огородные тычины, корзины под виноград, постройку и огораживание овчарен, на топливо и на мелкие, требующие податливой древесины поделки. Напомним, что специфическое выражение «бить баклуши» связано только с одним видом тополя — осиной. Заинтересованные в побочном заработке крестьяне валили в лесах осину, резали ее на чурки, круглили (болванили) их, после чего выбивали сердцевину, сушили и получали баклуши, которые как раз и шли на разную хозяйственную мелочь. С тех времен и бытует в нашем языке поговорка: «Живы ельничком да осинничком».

Шла осина исстари на гонт (кровельный материал в виде дощечек с клинообразным поперечным сечением.). Купола многих деревянных церквей покрывали осиновым гонтом. Он со временем приобретал красивый темно-серебристый оттенок и становился похожим на крупномерную рыбью чешую. Единственный недостаток этого гонта — пожароопасность — люди научились сейчас устранять особой пропиткой, которая одновременно увеличивает и прочность осиновой древесины.

Упомянем также о небезынтересном для различных издательств обстоятельстве: из осины получают офсетную бумагу, ну а разновременные щеголи должны быть благодарны осине за оригинальные головные уборы. Из осиновой стружки плетут особую ткань «плеточку», а уж из нее шьют сомбреро, жокейки, тирольки...

Достижением советских ученых можно считать прессовку мягкой древесины различных тополей, что позволяет использовать ее вместо твердой и прочной древесины ценных пород.

Горит осина стойким, бездымным пламенем, и потому для спичечной соломки лучшую «кандидатуру» подыскать трудно. По той же причине осиновые дрова хороши для обжига кирпича, гончарных и керамических изделий. Из всех тополей можно получать деготь, дубильные вещества, краски, витамины, душистые эфирные масла и еще много важных в народном хозяйстве материалов.

Примерно равноценны тополя и по кормовым достоинствам. Ветви, листья их охотно едят дикие и домашние животные, исключая, пожалуй, лошадей. В давние времена тополевую кору подмешивали в муку при выпечке «сиротского» хлеба, а в северном Китае в пищу употребляют молодые листья тополя Максимовича.

Если в использовании тополей много общего, то красота у каждого из видов своя, особенная. У тополя белого одна из сторон листа темно-зеленая, другая пушистая и снежно-белая. И тем не менее не обольщайтесь, не торопитесь сажать. Очень уж он легко дает корневые отпрыски, которые продырявят не только тротуары и мостовые, но и асфальтовые покрытия дорог. Другое дело речные берега, овраги, оползни, пески. Здесь белый тополь будет на месте.

Тополь черный в более сухих местах и на бедных почвах приживается лучше, чем белый, но он менее красив. Чаще всего культивируют гибридные плакучие и пирамидальные формы тополя черного.

Осина нарядна дважды. Первый раз весной, когда начинают распускаться ярко-багряные длиной до 15 см пыльники. Чуть позже их сменяют не менее красивые зеленовато-оранжевые молодые листочки. Во второй раз осина очень хороша осенью. Крона у нее броская, цвет листьев от лимонно-желтого до пурпурного. В эту пору она особенно эффектна на фоне темных елей, сосен, можжевельников.

Кстати, о дрожащих «не к добру» листьях осины. Черешки у них длиннее листовой пластинки, тонкие, посредине как бы зауженные. Вот это как раз и придает осиновому листу крайнюю неустойчивость. Постоянные, совершенно неуловимые для нас перемещения воздуха приводят в движение листья, и в кроне начинается, по выражению И.А. Бунина, «потаенный шорох». В народе об осине говорили: «Одно проклятое дерево без ветра шумит» или: «Осина первая слышит ветер. Вера такая». Была на востоке страны и загадка соответствующая: «В лесу шаман камлает». Над боязливым насмехались: дрожит, как осиновый лист. Интересно, что в Греции и Риме подарить мужчине ветку тополя значило обвинить его в трусости.

О применении тополей в медицине сведений много, и все они результат тщательной критической проверки данных изустной народной медицины наших предков, часто нагромождавших вокруг действительно полезных свойств растения всякого рода суеверия и обряды. В книге «Последний поклон» В.П. Астафьев описывает такой «метод лечения» лихорадки. Бабушка ведет больного внука в лес, отрывает от его рубахи подол, подвязывает его к осине и кланяется, просит: «Возьми, голубушка, «трясуху» внука, поскольку «ребенку» это ни к чему, а осине в самый раз — все равно век трястись». А вот что пишет о реально излечивающих свойствах осины В.А. Солоухин в своей книге «Третья охота»: «Могу доложить, что уже 25 лет беспрерывно и ежедневно потребляю настойку на осиновой коре... Пью 2-3 раза в день по небольшой рюмочке». «Ну и что?» — спрашивает его собеседник. «Прекрасно себя чувствую,— отвечает писатель.— Сердце болело, теперь не болит. Общее самочувствие, нервы — все в общем порядке».

Первое упоминание в печати об излечивающих свойствах тополей появилось в 1782 г. и сделано оно А.Т. Болотовым. К этому можно добавить следующее: хотя тополя — растения ветроопыляемые, они участвуют в снабжении человека одним из лучших лечебных продуктов — медом. Кроме того, с листьев и почек тополей пчелы собирают клейкое вещество и перерабатывают его в ценное и пока мало изученное медиками вещество прополис. «Работают» в интересах оздоровления человека и фитонциды. Молодые листья тополя выделяют их очень много, поэтому в солнечный день кажется, что деревья курятся. В атмосфере этих курений и гибнут вредоносные для живых существ микроорганизмы.

Сажать в России тополя начали очень давно. В Новгородской летописи сказано, что в 1469 г. в Новгороде «на Славковой улице начали топольцы (молодые тополя) сажать». Речь идет об общественных садах, в которых новгородцы не только отдыхали, но и прятались от пожаров. Данные эти крайне интересны. Они означают, что ввозимые из Византии тополя появились у новгородцев примерно лет на 300 раньше, чем в Крыму.

В наше время декоративных тополей так много, что у садоводов-озеленителей глаза разбегаются. Однако чаще всего в культуре встречается тополь итальянский (пирамидальный) и пирамидальные формы местных аборигенных видов. Именно они придают характерный ландшафтный облик селам и городам Крыма. Часто сажают тополя и вдоль дорог (от Симферополя до Бахчисарая), и на берегах рек, водоемов. Кроме итальянского, прижились на земле Таврии и другие тополя-чужеземцы: берлинский, канадский, шерстистоплодный и гость из Средней Азии тополь туркестанский. Многие из них начали свой путь по Крыму из ботанических садов и дендрариев.

В заключение отметим, что размножаются все виды тополей черенками, кольями, корневыми отпрысками и похожими на крошечные парашютики летучими семенами. Летучек этих деревья запасают с избытком, и как раз в мае, когда расцветает в садах сирень, крутит в воздухе и метет по дорогам тополиная метель. М М. Пришвин считал, что появление осинового пуха в лесу — «большое событие весны», и его огорчало и даже тревожило это расточительство и транжирство. Однако в природе все продумано и все правильно. Если транспортная проблема у семян тополей решена неплохо, то все остальное сложнее. Выжить и прорасти удается немногим из них. Вот потому и сеют деревья щедро, полными горстями, с избытком.

Если в лесу тополиный пух «большое событие весны», то в городе это событие малоприветствуемое. Там, где рассажены женские экземпляры тополей, все покрыто толстым, пушистым слоем семян, и избавиться от них, вычистить улицы бывает трудно. Потому в городах и поселках надо сажать только мужские экземпляры деревьев. При всем том считать, что тополиный пух — людская докука и только, неверно. Из него получают неплохую бумагу, набивочный, утеплительный и упаковочный материал.