Балаклавская долина

Балаклавская долина расположена к юго-востоку от Севастополя. Она отделяет начинающуюся здесь Внутреннюю гряду Крымских гор от Главной гряды. Сейчас в Балаклаву можно добраться только автомобильным транспортом, а вот до Великой Отечественной войны из Севастополя в Балаклаву ходил трамвай. После войны трамвайное сообщение восстановлено не было.

Осенью 1854 года произошла история, которая сделала эту долину известной на весь мир. Европейские газеты рассказали о катастрофе, постигшей англичан 13 (25) октября 1854 года в сражении у Балаклавы.

С этого времени слово «Балаклава» прочно ассоциируется с атакой британской бригады легкой кавалерии лорда Кардигана. «Оно стало синонимом напрасной жертвы, безумно смелого, но заведомо обреченного на неудачу предприятия», затмив другие моменты противоборства кавалерии, артиллерии и пехоты. Балаклавское сражение, или «Дело Липранди», оказалось первым и, к сожалению, единственным удачным боем русской полевой армии на Крымском театре Восточной войны.

В Англии, Франции, Германии о событиях, произошедших под Балаклавой, написано множество книг, статей, сняты кинофильмы, посвящено стихотворение Альфреда Теннисона «Атака легкой кавалерии», ставшее хрестоматийным. А долину, в которой погибли в бою представители самых аристократических английских фамилий, окрестили «Долиной смерти».

Роджер Фентон. Долина смерти. 1855 год

Перейдя к долговременной осаде Севастополя, англичане прикрыли свою базу двойным рядом укреплений. Впереди Балаклавы, на высотах, позже получивших название Семякиных, отделявших южную часть Балаклавской долины от долины Чернореченской, турецкие войска под командованием капитана Вагмана соорудили шесть редутов (в некоторых источниках говорится только о 4-х редутах). Первый находился на правом их фланге, на высоте, получившей имя французского генерала Канробера. Следы этого земляного укрепления — орудийные дворики — неплохо сохранились до наших дней. Остальные редуты тянулись по Семякиным высотам к левому флангу. Последний из них построили на высоте за Воронцовским шоссе, вблизи циркумваляционной линии. Помимо этих основных укреплений, у с. Кады-Кой воздвигли сомкнутое укрепление в виде редана и две батареи в тылу села. Вокруг Балаклавы от высоты Спилия до отрогов Сапун-горы англичане приступили к строительству еще одной оборонительной линии, состоявшей из батарей, связанных между собой траншеями. Но завершить ее к 13(25) октября не успели. Два редута из шести и три батареи к этому времени также не вооружили. Обороняли эти рубежи турецкие и английские войска под командованием генерала сэра Колина Кемпбела.

Защищали подступы к Балаклаве 4350 человек, в том числе 2850 — пехоты и 1500 кавалерии бригад Кардигана и Скарлета.

Передовые четыре редута занимали турецкие войска. «Эти поистине несчастные турки, превращенные в Камышовой бухте французами во вьючных животных, англичанами, напротив, были обращены в передовых, так сказать, бойцов и посажены на редуты, чтобы защитить своей грудью английский лагерь и склады в Балаклаве. Турок принято было кормить очень скудно, бить смертным боем за провинности, к общению не допускать, даже офицеров турецких за стол с собою не сажать».

Подданные султана, создав кое-какие условия лагерного быта, спокойно сидели на редутах вдали от осажденного Севастополя, не подозревая о назревающих событиях и превратностях военной судьбы.

В октябре 1854 года князь А.С. Меншиков решил дать сражение, которое в случае удачи предоставляло возможность выхода в тыл противника и его разгрома.

Собственно к этому его подталкивал и царь. В письме к главнокомандующему 16 октября он писал: «Когда дойдут 10-я и 11-я дивизии, надеюсь, что во всяком случае найдешь возможность нанести удар неприятелю, чтоб поддержать честь оружия нашего. Крайне желательно, в глазах иностранных врагов наших и даже самой России, доказать, что мы все еще те же русские 1812 года — Бородинские и Парижские! Да поможет тебе в том Бог великосердный».

Но князь Меншиков решил дать сражение, не дожидаясь этих двух дивизий. Провести операцию он доверил одному из лучших боевых генералов русской армии П.П. Липранди. Участник Отечественной войны 1812 года, знакомый Александра Пушкина и многих декабристов, он отличался прогрессивными взглядами, имел прекрасное военное образование и боевой опыт.

Для нападения на английские позиции выделили отряд общей численностью около 16 тысяч человек.

В ночь с 1-го на 2 октября отряд подполковника А.Е. Раковича — героя Альминского сражения, занял деревню Чоргунь. В старинной Чоргуньской башне установили два орудия батареи 16-й артиллерийской бригады под командованием поручика Ф.И. Максимова.

13 октября в пять часов утра, согласно диспозиции, разработанной П.П. Липранди, солдаты генерал-майора Гриббе заняли деревню Камары, а сотня казаков, вытеснив пикеты противника, — часовню Иоанна Постного. Отряд генерал-майора Ф.Г. Левуцкого, подойдя к Кадыкойским высотам, открыл артиллерийский огонь по редутам противника, занятым турецкими войсками.

Редут Канробера защищали около 500 турок с тремя 12 фунтовыми пушками. Генерал-майор К.Р. Семякин сам повел в атаку солдат Азовского полка.

Турки на редуте Канробера дрались весьма упорно, но, потеряв 170 человек, оставив лагерь и бросив орудия, — отступили.

Видя падение первого редута, остальные «турки, собрав шерстяные одеяла и всякий иной скарб, бросив редуты с орудиями, порох и палатки, с криками «Парни, на корабли!», помчались к Балаклавской бухте».

Бегущих турок прикрыли своим огнем солдаты шотландского полка. Когда опасность миновала, турки стали кричать, благодаря их, «Браво, Джонни! Браво, Джонни!». В Балаклаве англичане встретили турок не так любезно, как шотландцы, — «пощекотав штыками», а моряки — пинками, отпихивая их от пристаней и лодок.

В разгар боя штуцернику 5-й егерской роты Одесского егерского полка Д. Комиссарову пулей оторвало на руке два пальца. «Долго не бросал он своего штуцера, — читаем мы в рапорте генерал-лейтенанта Липранди князю Меншикову, — старался еще зарядить штуцер, но льющаяся кровь мочила и патрон и верное его оружие. Не стало терпения Дементию Комиссарову, и он обратился к офицеру: «Позвольте мне сбегать завязать руку, и не угодно ли пострелять пока из моего штуцера, знатно попадает! А я сейчас же ворочусь». Прибежав через несколько минут с перевязанной рукой, он продолжал «знатно бить турок».

Русские срыли редут № 4, находившийся ближе всех к неприятелю. Около него сосредоточилась колонна под командованием полковника А.П. Скюдери, правее — кавалерия генерала И.И. Рыжова, на юго-западном склоне Федюхиных высот расположился отряд генерала И.П. Жабокритского. Установив полевую артиллерию, они открыли огонь по противнику.

На выручку англичанам спешили французы. Оба главнокомандующих — лорд Раглан и генерал Канробер — прибыли на поле боя, на склон Сапун-горы. Заняв высоты с редутами, генерал Липранди выдвинул за Семякины высоты кавалерию генерал-лейтенанта И.Н. Рыжова, приказав ему атаковать бивуак кавалерийской дивизии англичан, расположенной близ Кады-Коя. Но решительные действия шотландцев, огонь английских и французских батарей, вынудили генерала Рыжова прекратить атаку и начать отступление. Их стала преследовать тяжелая английская кавалерия бригадного генерала Джеймса Йорка Скарлета.

На помощь англичанам прибыла французская бригада Винуа, на боевые позиции подошли 1-я дивизия герцога Кембриджского и 4-я дивизия генерала Каткарта.

У. Симпсон. Балаклавское сражение

После атаки И.И. Рыжова, русские кавалеристы, воспользовавшись передышкой, стали устраиваться за правым флангом пехоты. Туда же поставили и эскадроны сводного уланского полка под начальством полковника Еропкина.

На Балаклаву из-за недостатка сил дальше наступать не стали. Напряжение боя спало. Казалось, что все уже позади и «Дело Липранди» небезуспешно завершено. И никто не предполагал, что кульминация этого сражения еще впереди.

Русские из захваченных редутов стали увозить ставшие трофеями пушки. И тогда произошло событие, навсегда сделавшее этот день траурной датой в военной истории Англии.

Подозвав генерала Ричарда Эйри, лорд Раглан, раздосадованный потерей английских крепостных пушек, продиктовал ему записку. Позже узнают ее роковое содержание: «Лорд Раглан желает, чтобы кавалерия быстро пошла во фронтовую атаку и попыталась воспрепятствовать неприятелю увезти прочь орудия. Отряд конной артиллерии может сопровождать. Французская кавалерия у вас находится с левой стороны» (существуют и иные переводы, по смыслу принципиально не отличающиеся). В некоторых источниках приводится и концовка записки: «Начать действия немедленно. Эйри».

Передать приказ поручили одному из самых опытных наездников, адъютанту генерал-квартирмейстера Эйри, капитану Льюису Эдварду Нолану, прозванному за пристрастие к лошадям «кавалерийским маньяком». Прекрасный кавалерист, капитан Нолан направил свою лошадь почти с вершины довольно крутого участка Сапун-горы к ее подножью, самым кратчайшим путем и вручил приказ лорду Лукану. Позже тот признавал, что, прочитав записку Раглана, он сразу же осознал ее абсурдность. И не совсем четко понимая, что от него хотят, граф Лукан рысью направился к командиру легкой бригады генерал-майору Кардигану. Граф Джеймс Кардиган был шурином лорда Лукана и тоже принадлежал к высшей британской знати. Поступив в 1825 году на военную службу, через пять лет стал командиром 11-го гусарского полка. Вложив собственные средства, привел его в блестящее состояние. В Англии он славился как знаток и владелец одних из лучших скакунов и отменный наездник. В военных действиях до крымской кампании участвовать ему не доводилось.

Приказ есть приказ. Часы показывали 11 часов 20 минут. И английская легкая конница, держась ближе к Федюхиным высотам, понеслась на правый фланг русских, мимо редутов, с которых вывозили орудия. Они смяли русскую кавалерию и Донскую батарейную и 3-ю батарею.

Лорд Раглан с видимым удовольствием наблюдал за стройными рядами атакующих, в тоже время недоумевая, почему они наступают не в том направлении.

«Это великолепно, но это не война! Это сумасшествие!», — воскликнул французский генерал Боске, наблюдавший натиск английской кавалерии».

Атака легкой кавалерии

Внезапно, симметрия наступающих англичан расстроилась. Выждав, когда мчавшаяся во весь опор английская конница влетела в долину между Федюхиными высотами и редутами, артиллеристы и колонна Скюдери встретили их сильным огнем. Одесский полк и казаки, отошедшие к Чоргуну, вернулись назад. Из глубины долины на англичан бросилась русская кавалерия. С фланга, со стороны Федюхиных высот, ударили уланские эскадроны полковника Еропкина.

Оторвавшись в пылу боя от своей бригады и получив легкое ранение, лорд Кардиган, думая, что его кавалеристы отступили, сумел прорваться в свой лагерь.

Блестящая атака дорого обошлась Англии. Практически легкая кавалерия перестала существовать. По иронии судьбы одним из первых погиб капитан Нолан. Осколок, выпущенной с Федюхиных высот гранаты, попал ему в сердце. Для русской полевой армии Балаклавское сражение оказалось, к сожалению, единственным удачным боем в Крыму за годы Восточной войны. Тем не менее это событие вызвало в русских войсках колоссальный моральный подъем. В Севастополе праздновали победу и с воодушевлением рассказывали о «храбрых безумцах», ринувшихся прямо на русские пушки.

Лорд Раглан, угнетенный разгромом легкой кавалерии, вначале показал явно заниженные потери: убито 16 офицеров и 176 солдат, ранено 36 офицеров и 341 нижний чин. Сожалел лорд и о количестве убитых чистокровных рысаков — 381, хотя позже подсчитают, что утратили почти 500 скакунов.

На самом деле людские потери союзников в Балаклавском сражении оказались гораздо большими: общие потери только легкой кавалерии — 278 человек, всего англичан — 426 офицеров и нижних чинов (приводятся и другие данные потерь английской легкой кавалерии.).

Виновник трагедии Лорд Раглан «отнесся к последствиям поражения под Балаклавой настолько серьезно, что решил очистить город и перенести английскую базу в Казачью бухту... Очищение Балаклавы находилось уже на полном ходу, когда английский генерал-интендант заявил протест... Генерал-интендант считал, что оттуда он совершенно не сможет довольствовать армию. Раглан пока уступил, но написал английскому военному министру официальную... депешу, подготовлявшую к очищению Балаклавы».

Роджер Фентон. Портрет фельдмаршала лорда Раглана. 1855

Впрочем, эвакуация англичан из Балаклавы в то время не состоялась. И Раглан не решился, и произошли другие события, повлиявшие на ход осады и обороны Севастополя, в том числе — роковое для русских Инкерманское сражение, в котором они потеряли около 12 тысяч солдат, офицеров и генералов.

Общие потери русских в Крыму составили 128 669 человек, союзников — не менее 150 000 солдат и офицеров: 23 000 англичан, 35 000 турок, более 2000 итальянцев и свыше 80 тысяч французов.

Еще в ходе мирных переговоров в Париже английский уполномоченный лорд Кларендой обратился к графу А.Ф. Орлову «с уверением, что он не сомневается в согласии России сохранить в целости под Севастополем и в других местах русской территории могилы павших воинов союзной армии и памятники, воздвигнутые англичанами и французами над кладбищами погибших в бою». Перед уходом из Крыма они нанесли на карты места захоронений.

Роджер Фентон. Английское кладбище под Балаклавой. 1855

В 1856 году на месте Балаклавского сражения, на 11-м километре Ялтинского шоссе, англичане установили памятник, сохранившийся до наших дней: обелиск из мраморовидного известняка с надписями на русском и английском языках.

Erected by the British Army A. L. 1856 (Воздвигнут в 1856 г.)

Renewed 1875. In memory of Those who fell in the battle of Balaklava 25-th october 1854 (В память тем, которые пали в Балаклавском сражении 13/25 октября 1854 г.)

Памятник реконструирован в 1875 году. В 1988 году его реставрировали, восстановив утраченную ограду (арх. Кен Хортон).

К 50-летию севастопольской обороны на высоте Арабтабиа (Арабская крепость), где находился третий редут, открыли русский памятник воинам, сражавшимся у Балаклавы. Проект его в 1901 году разработал подполковник Ф.Н. Еранцев, позже переработал Н.А. Пермяков. В период второй обороны Севастополя его защитники превратили цокольную часть памятника в пулеметный дот. Монумент был разрушен. К его восстановлению обратились только в конце 90-х годов. Макет памятника, выполненный под руководством художника В. Адеева, выставили в Доме офицеров Черноморского флота Российской Федерации. В очередной приезд в Севастополь его осмотрел мэр Москвы Ю.М. Лужков, сказав: «Надо восстанавливать!» В 1998 году заслуженный архитектор Украины А.Л. Шеффер разработал проект восстановления обелиска. В Москве открыли благотворительный фонд. Но выполнили лишь нулевой цикл и положили один ряд блоков стилобата. Причина весьма банальна: закончились деньги.

Балаклава, 8 сентября 2005 года. К памятнику Русским воинам, участникам Балаклавского сражения

До воссоздания памятника Балаклавским гусарам Киевского полка, который находился недалеко от общего памятника участникам «Дела Липранди» мы еще пока не созрели.

В 1882 году в трех километрах от Севастополя по Воронцовскому шоссе (старая Ялтинская дорога), в 500 метрах южнее, на средства правительства Великобритании было устроено английское военное кладбище. На нем перезахоронили останки английских воинов с других кладбищ. Некрополь получил название — Каткартов холм, по имени генерала Георга Каткарта, там похороненного.

Английское кладбище на Каткартовом холме

Младший сын графа Вильяма Каткарта, в свое время британского посланника в России, кавалера ордена Святого Георгия 4-й степени, Г. Каткарт участвовал в сражении при Ватерлоо, в период осады Севастополя командовал 4-й английской дивизией. Он погиб 24 октября 1854 года в Инкерманском сражении.

На этом же кладбище были похоронены английские генералы: Гольди, Торренс, Кемпбел, Среигвейс... По некоторым данным, на нем имелось около 450 общих и индивидуальных могил. Находилось оно в ведении английского консула. На благоустройство некрополя и для поддержания порядка ежегодно выделялось триста фунтов.

Константин Симонов, посетивший Каткартов холм, писал в 1939 году:

К солдатам на последние квартиры 

Корабль привез из Англии цветы, 

Груз красных черепиц из Девоншира,

 Колючие терновые кусты. 

Солдатам на чужбине лучше спится, 

Когда холмы у них над головой, 

Обложены английской черепицей, 

Обсажены английскою травой. 

На медных досках, на камнях надгробных, 

На пыльных пирамидах из гранат 

Английский гравер вырезал подробно 

Число солдат и номера бригад.

Осматривая кладбище, поэт размышлял:

...уже дряхлеют даты 

На памятниках дедам и отцам. 

Спокойно спят британские солдаты. 

Мы никогда не мстили мертвецам.

Но спокойствие длилось недолго. Во время обороны Севастополя 1941-1942 гг. по холму Каткарта проходили позиции защитников Севастополя. Часть ограды кладбища, сторожки были использованы при строительстве блиндажей и дзотов оборонительного рубежа.

Кладбище сильно пострадало, но в 1944 году, оно еще существовало. В феврале 1945 года, находясь в Крыму на Ялтинской конференции, английское военное кладбище посетил премьер-министр Великобритании У. Черчилль с дочерью Сарой. Он побывал также в Балаклаве, на Сапун-горе и в разрушенном здании панорамы.

Существует легенда, что его родственник, тоже представитель семьи герцогов Мальборо, погиб в Балаклавском сражении и похоронен в Севастополе. Впрочем, документальных подтверждений тому не обнаружено.

В последующие годы кладбище пришло в запустение, почти все надгробия утрачены. Чудом сохранилась плита с могилы генерала Г. Каткарта. В настоящее время территория некрополя полностью занята садово-огородными участками.

27 октября 1991 года на вершине холма Каткарта был открыт памятный знак с текстами на английском и русском языках. В этом же году решением Севгорисполкома на холме отведено 1,04 га земли для возведения мемориального комплекса. Проект разработан архитектором К. Злыдиным и В. Ивановым — президентом «КИЦ Севастополь», одобрен представителями Великобритании. В 1992 году начались строительные работы, первый символический камень заложил бывший премьер-министр Великобритании лорд Д. Каллаген. 7 сентября 1993 года открыли первую очередь мемориала.

Британский мемориальный комплекс на Каткартовом холме

В 1998 году прошла частичная реконструкция мемориала по проекту английского архитектора Кена Хортона. В настоящее время решается вопрос о сооружении нового английского мемориального комплекса у поселка Дергачи.

Еще в 1856 году в Лондоне анонимный автор, сделав любопытное описание кладбища на Каткартовом холме, пророчески утверждал, что оно «будет местом паломничества англичан, пока будет существовать Англия». Он оказался прав.

После долгого перерыва, холм вновь стал посещаем. В последние годы здесь побывали многие: посол Великобритании в СССР сэр Родерик Брейтуэйт, контр-адмирал Александр Ричардсон — командующий флотом надводных кораблей ВМС Великобритании, лорд А. Каткарт, потомок Георга Каткарта... В октябре 1998 года в Севастополе побывала очередная английская делегация, среди которой находились посол Великобритании в Украине Рой Стивен Рив, военно-морской атташе каперанг М. Литтлбой и начальник оборонного штаба Великобритании генерал Генри Гетри. У братской могилы англичан, погибших в Балаклавском сражении, генерал отметил, что «мемориалы и памятники существуют не для того, чтобы праздновать годовщины битв, а с целью напоминать потомкам о том, сколько жизней уносят кровавые события, и не допускать их впредь».

Не обошли своим вниманием места былых сражений в Крыму и члены Британской королевской семьи. В сентябре 1994 года в Балаклавской долине, в районе бывшего четвертого редута состоялось открытие памятника "Примирение держав — участниц Крымской войны 1853-1856 гг." Для участия в этой церемонии в Крым прибыли герцог и герцогиня Глостерские с сыном графом Олстерским и послы России, Франции, Англии, Италии и Турции.

13 сентября высокие английские гости приземлились на Бельбекском аэродроме, где их встречал английский посол в Украине мистер Хеманс. Посетив Балаклаву и отдохнув в Форосе вблизи от печально-знаменитой дачи «Заря» — первого и последнего президента Советского Союза, они прибыли в Севастополь. «Мемориал примирения» явно разочаровал послов, герцога с супругой и графа Олстерского. Вторично использованный, грубо обработанный камень, доставленный со старого городского кладбища, явно не отвечал изысканным вкусам представителей бывшей антирусской коалиции. Скромность памятника несколько скрасили речи городских властей, развивающиеся на флагштоках флаги их стран и мемориальная надпись на английском и русском языке: «В память всем тем, кто погиб в Крымской войне, и за прочный мир между их потомками».

Открытие памятника «Примирение держав — участниц Крымской войны 1853-1856 гг.». 14 сентября 1994 года

Пятого ноября 1996 года, совершая дружеский визит в Украину, мемориальный комплекс на холме Каткарта посетил и наследник английского престола принц Чарльз Уэльский. Приняв участие в торжественной церемонии отдания почестей английским воинам, павшим в Крыму, принц Чарльз, не заезжая в Севастополь, отбыл на Южный берег Крыма. В апреле 2002 года, совершая поездку по Украине, брат королевы Англии Елизаветы Второй Его Высочество принц Майкл Кентский посетил Балаклаву и поле Балаклавского сражения.

В 2004 году обелиск, утраченный в годы Великой Отечественной Войны, был восстановлен к 150-летию Крымской войны. Величественная мраморная колонна, увенчанная черным двуглавым орлом, хорошо заметна с любой точки долины.