Музей истории и культуры крымских татар

В жилом, а также в прилежащем к нему Свитском корпусе Ханского дворца располагаются выставки из фондовых коллекций заповедника. Здесь экскурсанты могут увидеть следующие собрания: «Фарфор XVII-XIX вв.», «Металл из фондов музея», «Орнаментальное тканье и вышивки крымских татар», «Рукописные книги восточных авторов (XVI-XVIII вв.)», а также юбилейную выставку, посвященную известному крымскотатарскому просветителю Исмаилу Гаспринскому.

Очень интересна коллекция предметов восточного декоративно-прикладного искусства. Это рукописные экземпляры Корана, богато иллюстрированные, посуда и ювелирные украшения, золотошвейные изделия. Бахчисарайский музей участвовал в Международной выставке декоративных искусств и современной художественной промышленности в Париже (1925 г.). Всего на парижской выставке экспонировался 771 предмет крымского народного декоративно-прикладного искусства. Крымским вышивкам была присуждена бронзовая медаль (пятая степень наград). Это одно из традиционных ремесел. Эвлия Челеби писал: «Ни в одной стране не может быть таких тканей с белой кромкой и вышитых рубашек, как в этом Сарае...»

В Свитском корпусе разместилась выставка «Архелогические и этнографические экспедиции Бахчисарайского дворца-музея в 1924-1929 гг.», которая рассказывает о большой исследовательской и собирательной работе музея. В 1924 г. вместе с профессором-востоковедом А.С. Башкировым музей вел археологические разведки на территории древнего татарского кладбища Кырк-Азизлер в Эски-юрте. Материалы раскопок стали основой для создания археологического отдела. В 1925 г. музей совместно с научной Ассоциацией востоковедения начал археологические исследования на территории Солхата (Старый Крым).

Большой интерес представляет материал, собранный этнографической экспедицией 1925 г. под руководством Усеина Боданинского — первого директора Бахчисарайского музея пещерных городов (так его называли раньше); в экспедиции приняли участие видные деятели крымскотатарской культуры — этнограф-филолог Осман Акчокраклы, композитор Асан Рефатов. За 45 дней, передвигаясь на подводе, экспедиция обследовала 50 крымскотатарских сел. Участниками было собрано 150 этнографических бытовых предметов, записано около 1000 образцов народного фольклора, сфотографировано 200 памятников, зарисовано — 300. Была собрана уникальная коллекция рукописных и старопечатных книг.

В первой комнате мы можем ознакомиться с архитектурными деталями надгробий, памятными фотографиями участников экспедиции; представлены акварельные работы замечательного художника-пейзажиста К.Ф. Богаевского, рисунки У. Боданинского и его рабочие записи.

В экспозиции — сосуды для воды, вина, гончарные водопроводные трубы XI-XII вв., алтарная завеса XIX в., фиал — деталь украшения для алтаря кенассы (молитвенного дома караимов). Кроме того, в двух витринах выставлены ритуальные предметы караимов:

• кисти, надеваемые священником во время молитвы;
• Священное писание — Тора (Пятикнижие Ветхого Завета) в свитке, XVIII в.;
• сборник молитв караимов;
• напечатанные в Крыму книги;
• подсвечник.

Участники экспедиции собрали 400 тамг (тамга — знак собственности, принадлежности к роду, метки скота и т.д.). Ремесленники помечали тамгой свои изделия; ханы помещали тамгу на монетах, печатях, знаменах, товарах, провозимых через их владения. В экспозиции — зарисованные Боданинским образцы традиционной мужской и женской одежды, предметов быта, монет.

На выставке представлены образцы наиболее развитых в Бахчисарае ремесел — кованые замки, ключи, ножи, серпы, кухонная посуда.

Восхищают изделия медников — мастерски изготовленные кувшины, подносы, тарелки, подсвечники. Бахчисарай славился своими ремесленными изделиями, которые зачастую производились и продавались тут же, на месте. В городе было 517 лавок, из них с обувью — 24, с металлической посудой - 5, с деревянной посудой — 9, с кожаными изделиями — 41; было 15 кружевных мастерских, 13 кожевенных заводов. Сафьян и кожа, выделанные в Бахчисарае, ценились дороже турецких. Славились изготовленные здешними ремесленниками ножи: их вывозили в Россию, Польшу, Турцию.

Мастерские по металлу располагались ближе к центру города; оружейники, слесари, медники, лудильщики создавали невероятный шум, звенела и дымилась вся улица, зато покупатель, тут же приобретавший товар, мог быть уверен в качестве работы и отсутствии подделок, а они бывали в других местах. В Стамбуле было даже налажено производство подделок, на которые ставились бахчисарайские и карасубазарские клейма, после чего их цена резко поднималась. Ножи и кинжалы, сделанные в Бахчисарае, ценились и за отличную закалку стали, и за изящество отделки: рукоятки украшались инкрустацией из кости и рога, клинки — золотой и серебряной насечкой. Такие предметы находили сбыт и в Европе.

В Бахчисарае был цех ювелирных изделий, которые по мастерству исполнения ничуть не уступали турецким. В экспозиции представлены женские украшения — налобные подвески, пряжки для пояса, серьги, браслеты, броши и другие украшения, а также шкатулки, ларцы.

В третьей комнате воссоздан интерьер жилой комнаты женской половины дома. Низкие диваны — сэты, убранные коврами, расположены вдоль стен; на них укладывались матрасы с подушками, которые днем убирались. В середине комнаты — очаг, деревянная подставка для кувшинов, ступы для взбивания масла и размельчения зерен. Комнату украшают вышивки, металлическая посуда. Здесь же колыбель с необходимыми для младенца принадлежностями, игрушки. Зимой в комнате устанавливали станок для изготовления тонкой шерстяной ткани. По вечерам женщины занимались рукоделием: вязание, вышивка, ткачество, шитье были жизненной необходимостью, ведь большая часть вещей для семьи изготовлялась дома вручную.

В ходе этнографической экспедиции был собран богатый материал по свадебной обрядности: были записаны два свадебных обряда, привезена одежда, обувь и прочее, необходимое невесте в день свадьбы. Согласно мусульманскому обычаю, в первый день свадьбы проводились смотрины приданого, а оно включало множество вещей, в большинстве своем украшенных вышивкой: полотенца для лица и рук, полотенца для украшения стен, салфетки, платки, покрывала, коврики. Здесь же представлены вещи, подаренные женихом, — праздничные платья, платки, медная посуда и др. Под потолком развешаны на шнурах полотенца с вышивкой в виде солнца, а также платки, которые привозили в дом жениха и развешивали там. Обычно они должны были висеть шесть месяцев в качестве оберега: с древних времен вышивка служила защитой от злых духов, ее символические узоры выражали пожелания благополучия, добра, здоровья. Позднее на свадебных платках золоченой нитью вышивали изречения из Корана, которые должны были призвать Божье благословение для молодых. Значение оберега с древних времен придавалось самой золоченой нити. Орнаменты золотого шитья, узоры ювелирных украшений, нашитые на платье золотые монетки также служили оберегами.

В витрине — головное свадебное покрывало. Укрывая невесту с ног до головы от любопытных взглядов, оно служило главным амулетом-оберегом в день свадьбы. Изречениями из Корана расшивали по краям полотенце, предназначенное для процедуры бритья головы жениха.

Орнаментальное ткачество и вышивка — особая страница крымскотатарской культуры. Неразрывно связанное с искусством мусульманского Востока, оно стало самым развитым ремеслом в Крыму. Композиции различны в зависимости от времени и места изготовления. Для прибрежных районов характерны геометрические орнаменты, для земледельческих — растительные узоры, использование в орнаменте цветов мальвы, граната и т.д. Встречаются орнаменты в форме каллиграфического письма, прежде всего копии с книжных миниатюр. В вышивке письмо приобрело большую выразительность и получило широкое распространение в том же значении, что и орнамент, то есть амулета-оберега.

Зал Исмаила Гаспринского. Экспозиция этой комнаты знакомит нас с жизнью и творчеством, а также с просветительской деятельностью крымскотатарского писателя и общественного деятеля Исмаила Гаспринского.

Исмаил Гаспринский родился 2 марта 1851 г. в селении Аджикой, в верховьях р. Качи. Отец Исмаила за особые военные заслуги был произведен в офицеры и причислен к дворянскому сословию Российской империи; как уроженцу Гаспры, ему присвоили фамилию Гаспринский. В 1855 г. отца Исмаила переводят в Бахчисарай. Здесь 10-летний Исмаил поступает в русскую школу, а через два года — в Воронежскую военную школу. Затем он оканчивает московский кадетский корпус. В 1872 г. И. Гаспринский уезжает во Францию, где сближается с И.С. Тургеневым и становится его литературным секретарем. Находясь с 1874 по 1875 год в Турции, он изучает экономику, политику, коммерцию. Знакомясь с основами европейской культуры, И. Гаспринский понимает, что путь народов к прогрессу и культуре лежит через приобщение к европейской цивилизации. Он пишет статью «Взгляд на европейскую культуру». В 1887 г. Гаспринский возвращается в Бахчисарай и работает преподавателем татарского, турецкого и русского языков в медресе. Подвергнув критике устаревшую систему преподавания, И. Гаспринский отметил неприспособленность арабской графики к фонетическим особенностям татарского языка.

И. Гаспринский прилагает все усилия для просвещения своего народа. Он добивается открытия типографии и получает разрешение на издание газеты, правда, с переводом статей на русский язык. В 1883 г. вышел первый экземпляр газеты «Терджиман» («Переводчик»), приуроченный к 100-летию присоединения Крыма к России, тиражом всего 320 экземпляров. Занимаясь газетой, И. Гаспринский вновь вернулся к вопросу о языке. Впервые в практике мусульманских народов он применил метод звукового письма вместо метода механического заучивания слов и целых предложений. Усилиями И. Гаспринского была открыта школа, где преподавали математику, физику, философию, химию, историю.

«Взяв, с Божьей помощью, в руки перо, мы приступаем к работе на поприще служения правде и просвещению», — писал в первом номере газеты И. Гаспринский, ставший наиболее ярким выразителем младотатарских идей. Газета выступала за равноправие татар, разоблачала случаи произвола властей, пропагандировала национальные ценности, звала татарский народ к обновлению и просвещению. О популярности газеты «Терджиман» свидетельствует география подписчиков: Петербург и Баку, Москва и Тбилиси, Казань и Ташкент, а также Турция, Румыния, Болгария, Китай.

Газета «Терджиман» за 40 лет своего существования внесла большой вклад в дело просвещения крымскотатарского народа. В типографии печатались не только учебные пособия и газеты, но и литературные произведения, справочники по медицине, экономике, философии. Исмаил Гаспринский и сам был талантливым литератором — его перу принадлежит роман «Взошло солнце», повести «Сто лет спустя», «Страна вечного блаженства», «Письма из Франции», «Девушка-львица», а также огромное количество очерков и публицистических статей по крымским и иным проблемам.

Пушкинская комната. Сразу за залом И. Гаспринского расположились экспонаты, рассказывающие о пребывании А.С. Пушкина в Крыму. Экспозиция этой комнаты представлена таким образом, что мы как бы вновь совершаем путешествие вместе с Александром Сергеевичем по благословенной Тавриде в сопровождении семьи Раевских. В витринах представлены карта Тавриды и Таманского полуострова из альбома к книге П. Сумарокова «Досуги крымского судьи», портреты Н.Н. Раевского - открытка с акварели художника Сударникова; открытка с акварели неизвестного художника, на которой изображена прекрасная Мария Раевская (по мужу Волконская).

Памятник А.С. Пушкину в Бахчисарае

Путешествия по Кавказу и Крыму оставили глубокий след в творчестве А.С. Пушкина. Два месяца он вместе с Раевскими провел на кавказских минеральных водах, в нынешнем Пятигорске (5 июня — 5 августа), а затем все общество отправилось в Крым, где у родственника Раевских — генерала Бороздина — было имение в Кучук-Ламбате. Путь их лежал по Кубани, затем из Тамани в Керчь, оттуда до Феодосии, а затем морем до Гурзуфа.

В Керчи поэт мечтал увидеть следы «древней Пантикапеи», но его постигло разочарование: «Посередине кладбища увидел я груду камней», — пишет он брату Льву. И все же Пушкин видел найденные в крымской земле античные вещи. В экспозиции Пушкинской комнаты мы видим в одной из витрин предметы, относящиеся к III в. н.э.: это амфора, кувшин для вина, светильник, канфар, килик и т.д. Из Керчи в понедельник 16 августа Раевские и Пушкин прибыли в Феодосию, а отсюда 18 августа направились морем в Гурзуф. «Счастливейшими днями» своей жизни назвал Александр Сергеевич пребывание в Гурзуфе. В экспозиции представлена гравюра с работы художника К. Кюгельхена «Гурзуф в начале XIX в.». С Гурзуфом связаны крымские стихи поэта «Нереида», «Редеет облаков летучая гряда», «Буря» и др. Три недели, проведенные в Крыму, Пушкин посвятил отдыху и чтению. Известно, что вместе с Н.Н. Раевским он занимался переводом Байрона; можно предположить, что он читал и переводил Андре Шенье; с сочинениями обоих он познакомился Незадолго до отъезда из Петербурга. И античные фрагменты Шенье, и поэмы Байрона должны были совершенно по-новому восприниматься в обстановке южной природы Крыма, среди гор, на берегу Черного моря. Южные картины средиземноморского побережья гармонировали с крымской природой; восточные нравы героев Байрона соответствовали «экзотическому» быту крымских татар или увиденных на Кавказе горцев, еще мало или совсем не затронутых европейской цивилизацией. В цикле лирических стихотворений, посвященных Крыму, отразились влияния Андре Шенье, а поэмы Пушкина открыли новый период его творчества — период байронизма.

После гурзуфского отдыха, генерал Н.Н. Раевский в сопровождении сына Николая и Александра Пушкина выехал верхом кружным путем по Южному берегу, через перевал Шайтан-мердвен и Бахчисарай в Симферополь. Южный берег тогда не имел ничего общего с теперешним Крымом парков и широких дорог; в то время там можно было проехать только верхом. Путь их лежал по горным тропам через Алупку, где они, вероятно останавливались на ночь в том же доме, что и другие путешественники. На гравюре начала XIX в. мы видим, этот дом, рядом с которым растут «потемкинские» кипарисы. Далее они прибыли в селение Кикенеиз, где меняли лошадей. Отсюда они поднялись на яйлу по единственному перевалу — Чертовой лестнице, «держась за хвосты татарских лошадей наших», по описанию Пушкина.

Местом второй ночевки был Георгиевский монастырь: в экспозиции представлен «Вид Георгиевского монастыря» с рисунка де Палдо из альбома к книге П. Сумарокова «Досуги крымского судьи». Раевские с Пушкиным осмотрели монастырь, братские кельи, некрополь и прекрасный источник ключевой воды. У входа в храм путешественники могли видеть плиту из белого мрамора с надписью: «Создан храм сей во имя великомученика и победоносца Георгия протекторством и благодеяниями князя Александра Николаевича Голицына, помощью же адмирала Ушакова, иеромонаха Анания и многих православных христиан, трудами и стараниями митрополита Хрисанфа, 1810 года». В экспозиции — журнал «Московский телеграф» №4 с экслибрисом князя Голицына.

7 сентября Раевские и Пушкин отправились старым Екатерининским трактом мимо Мангупа на Бахчисарай. В экспозиции - гравюра «Мангуп» по рисунку де Палдо. Путники въехали в Бахчисарай через арку, украшенную к приезду императрицы надписью: "Майя дня 1787". В экспозиции — камень от арки с памятной надписью и фотография арки, сделанная в начале XX в.

По главной — Базарной — улице с лавками и мастерскими путники направились ко дворцу. В экспозиции - литография по рисунку Раффе «Главная улица в Бахчисарае».

А. Раффе. Главная улица Бахчисарая. 1837 г.

Город встретил путешественников праздником «курбан-байрам». В витрине представлена гравюра по рисунку де Палдо «Татарка». Во время праздника женщины по старой традиции ходили в гости к родственникам и соседям с угощением. Вероятно, это не ускользнуло от пытливого взора поэта: в поэме «Бахчисарайский фонтан» мы встречаем такие строки:

Покрыты белой пеленой,

Как тени легкие мелькая,

По улицам Бахчисарая

Из дома в дом, одна к другой

Простых татар спешат супруги

Делить вечерние досуги.

Пушкина и Раевских сопровождал по дворцу местный полицмейстер, который совмещал в то время это звание с должностью смотрителя дворца — Иван Давидович Ананьич. О том, что видел Пушкин во дворце, мы знаем очень мало. Он прибыл в Бахчисарай больной лихорадкой. Известно, что течение этой болезни имеет свои особенности: приступы перемежаются периодами, когда больной ощущает себя здоровым, и в это время человек обладает повышенной степенью восприятия окружающего. О том, что Пушкин был именно в таком состоянии, мы можем судить по описанию им дворца в поэме, в письме к Дельвигу.

Экспозиции 2-й и 3-й витрин раскрывают темы поэмы «Бахчисарайский фонтан». Романтическая поэма состоит из двух частей или планов — реального и воображаемого.

Первый план. «Я видел... Восток»: в витрине — литография по рисунку художника Павлова, предметы быта — салфетка из домотканого полотна, медный подсвечник, кувшин местной работы, курительная трубка, кисет. В этой же витрине два факсимиле рисунков Пушкина — «автопортрет» в черновой рукописи поэмы и «Турок с саблей и змея» в черновике стихотворения «Стамбул гяуры нынче славят».

Второй план. В витрине № 3 — экспонаты, связанные с образами героев романтической поэмы: Заремы, Гирея, Марии.

Но тот блаженней, о Зарема, 

Кто мир и негу возлюбя, 

Как розу, в  тишине гарема 

Лелеет, милая, тебя... 

Но, равнодушный и жестокий, 

Гирей  презрел твои красы, 

И ночи хладные часы 

Проводит мрачный, одинокий, 

С  тех пор, как польская княжна 

В его гарем заключена... 

Все в ней  пленяло: тихий нрав, 

Движенья стройные, живые, 

И очи томно-голубые;  

Природы милые дары 

Она искусством украшала: 

Она домашние пиры 

Волшебной  арфой оживляла.

Пушкин в Бахчисарайском дворце. 1837. Масло

В глубине зала мы видим скульптурный портрет А.С. Пушкина, за ним в правом углу — самовар и свечу.

Всего один день провел А.С. Пушкин в Бахчисарае; на следующий день, 8 сентября 1820 г., он вместе с Раевскими едет в Симферополь, но долго еще находится под впечатлением увиденного и пережитого в Крыму. Позднее, уже в Михайловском, поэт снова вспомнит о «счастливейших минутах» своей жизни: «...почему полуденный берег и Бахчисарай имеют для меня прелесть неизъяснимую? Отчего так сильно во мне желание вновь посетить места, оставленные мною с таким равнодушием?». Образ «полуденного края» жил в душе поэта и претворен был в гениальные строки элегий, поэмы «Бахчисарайский фонтан», вызвавшей восторженные отзывы современников. «Все оттенки мнений, разделяющих литературу, - писал критик П.В. Анненков, - слились при появлении "Бахчисарайского фонтана" в одну похвалу неслыханной еще дотоле гармонии языка, небывалой у нас роскоши стихов и описаний, какими отмечалась поэма. В ней видим торжество русского языка».

Поэма «Бахчисарайский фонтан», сначала имевшая хождение в рукописном виде, напечатана была П.А. Вяземским весной 1824 г. небольшим тиражом — 1200 экземпляров. При жизни Пушкина она переиздавалась два раза, а в 1826 г. вышла в свет в переводе на французский и немецкий языки.

Обаяние поэмы — в неразгаданности личности самой героини. Тайной осталась она и для поэта:

Фонтан любви, фонтан печальный! 

И я твой мрамор вопрошал: 

Хвалу  стране прочел я дальной; 

Но о Марии ты молчал. 

Светило бледное гарема!  

И здесь, ужель, забвенно ты? 

Или Мария и Зарема 

Одне счастливые мечты?

Кто бы ни была подлинная Диляра-Бикеч, весьма убедительными представляются слова профессора Л.П. Гроссмана, одного из современных исследователей творчества Пушкина: «Бахчисарайский фонтан — поэма о польской деве, вдохновленная польской девой и для нее написанная. Это баллада о Потоцкой. Образу этой знаменитой красавицы поэт и воздвиг „фонтан любви, фонтан живой", создал чудесную поэму о „любви таинственной, унылой", „любви отверженной и вечной", лучшую из лирических поэм всей русской поэзии».

Так впечатление, оставленное древним городом, воплотилось в поэму с удивительной музыкой стихов и романтической яркостью образов, которой зачитывалась вся Россия.

И. Айвазовский, И. Репин. Прощание А.С. Пушкина с морем. 1877

И. Айвазовский. А.С. Пушкин в Крыму у Гурзуфских скал. 1880

И. Айвазовский. А.С. Пушкин на берегу Черного моря. 1897

И. Айвазовский. А.С. Пушкин и Раевская в Гурзуфе

И. Айвазовский. А.С. Пушкин на вершине Ай-Петри при восходе солнца. 1899

И. Айвазовский. Пушкин на берегу Черного моря. 1887