Первые владельцы Массандры

После присоединения Крыма к России первым владельцем Массандры стал французский принц Карл Нассау-Зиген (1745-1808). Участник семилетней войны, маршал французской армии, он после женитьбы на польке получил права магната. В 1786 году, сблизившись с Потемкиным, приехал в Россию. В 1787 году был в свите императрицы Екатерины II во время ее путешествия по Крыму. В 1788 году Карл Нассау-Зиген был принят на русскую службу в чине контр-адмирала и назначен начальником гребной флотилии на Черном море. Одержал четыре блестящие, "небывалые" (по оценке современников) победы над турецким флотом, за что был награжден орденом Св. Георгия II степени, получил золотую шпагу и флаг вице-адмирала. За участие в успешном штурме Очакова Екатерина II подарила ему Массандру. В 1789-1790 гг. он принимал деятельное участие в войне против шведов, командовал Балтийским гребным флотом. В 1789 году разбил шведскую эскадру при Тогенсальме — за что получил Андреевскую ленту и был произведен в адмиралы. В 1790 году, потерпев поражение в сражении со шведами, оставил службу.

Принц Карл Генрих Нассау-Зиген

О Нассау-Зигене писали, что это был маршал французской армии и адмирал русского флота, французский принц, испанский гранд и андреевский кавалер, польский магнат и русский помещик. "Он имел много качеств, которые создают героя: предприимчивый характер, поразительную энергию и величайшее презрение к смерти..."

Подаренную ему Массандру он посетил единственный раз, и восторженно описал жене свое впечатление о ней: "Фруктовые сады этой местности могут дать понятие о райских садах... Природа здесь роскошная. Я выбрал очаровательное местечко, где я построю беседку. Тут я желаю покоиться после моей кончины, чтобы навеки быть поблизости от моря, которое я люблю, в этой прелестнейшей местности". Но этим мечтам не суждено было исполниться: после выхода в отставку, в 1794 году, он покинул Россию. После его отъезда земли Массандры перешли в казну.

В 80-90-х годах XVIII века "пустующие" казенные земли в Таврической области отводились помещикам для освоения и расселения крестьян в новом российском крае. Таким образом советник Таврического областного правления, помещик надворный советник Матвей Никитин, сын Смирнова, по его просьбе, получил в вечное и потомственное владение порожние земли после выехавших в 1779 году греков в районе деревни Стиле (в горной части Крыма, над деревней Васильевка по северному склону яйлы). Эти земли, 3 тысячи неудобной и 904 десятины 1425 кв. саженей удобной к хлебопашеству и для населения 25 дворов, получили название дачи "Случайной". А через несколько лет — в 1796 году — ему же было "всемилостивейше пожаловано" еще 1700 десятин земли, смежных с этой дачей, но выходящих уже к Южному берегу, в том числе и деревни Массандра, Никита и Магарач. В участок, отведенный Смирнову, входили пахотные земли, сенокосные луга, сады, ячменные и конопляные посевы, виноградники, лесные угодья.

В 1797 году земля деревни Массандра была обмежевана от всех соседних дач и названа "Богоданной", очевидно, потому, что отличалась от других своими особыми природными качествами.

Впоследствии Массандра была куплена в казну, а затем, в 1815 году, ее приобрела Софья Константиновна Потоцкая (1766-1822) — красавица-гречанка, женщина с романтической судьбой. Ей настолько нравилось это живописное местечко с удивительно целебным воздухом, что она мечтала основать здесь большой город "Софиеополь". В одном из путеводителей по Крыму в 1834 году сообщалось, что "Марсанда" известна "гигантским проектом, который 15 лет назад был составлен ... графиней Софьей Потоцкой, желавшей заложить здесь основание городу".

Софья Константиновна Потоцкая

После смерти Потоцкой в 1822 году дача "Богоданная" перешла по наследству к ее дочери Ольге Станиславовне Нарышкиной (1802-1861), супруге участника Отечественной войны 1812 года, генерал-адьютанта Льва Александровича Нарышкина (1785-1846) — владельца имения Мисхор (двоюродного брата М.С. Воронцова). При Нарышкиной уже в 1824 году в Нижней Массандре начинает закладываться парк, который затем формировался под руководством Карла Кебаха, главного садовника Воронцовских южнобережных имений, приехавшего в Алупку в 1825 году.

Это прекрасное поместье — как оно воспринималось всеми, кто побывал в нем, — согласно купчей крепости от 16 апреля 1828 года, приобретает у О.С. Нарышкиной графиня Александра Васильевна Браницкая (1734-1783) — мать супруги М.С. Воронцова Елизаветы Ксаверьевны, — для своей внучки, названной в честь бабушки Александрой. Девочка вскоре умерла (1830), и Массандра перешла к другим детям Воронцовых — Семену и Софье. После того, как в мае 1834 года был учрежден во всех владениях М.С. Воронцова майорат — право владеть Массандрой было закреплено за Семеном, как старшим в роду по мужской линии.

Александра Васильевна Браницкая

В 1830 году имение было обмежевано. До совершеннолетия детей, практически до конца своей жизни (1856 г.), Массандру обустраивал их отец — известный государственный и военный деятель, граф Михаил Семенович Воронцов.

Сын русского посла в Англии, он получил там блестящее домашнее воспитание и образование. Вернувшись девятнадцатилетним юношей в Россию, стал участником русско-турецких войн и войн с Наполеоном. Проявил личную храбрость и отличился в сражениях под Смоленском и Бородино. С 1815 по 1818 гг. в чине генерал-лейтенанта командовал русским оккупационным корпусом и Париже. С 1823 по 1844 год был генерал-губернатором Новороссийского края (с 1828 и Бессарабии), а с 1844-го — наместником Кавказа. В 1845 году возведен в княжеское достоинство с присвоением позже титула Светлейшего (1852). В 1856 году он был пожалован в генерал-фельдмаршалы.

От своего отца, который с 1784 года безвыездно жил в Лондоне, М.С. Воронцов получил в 1812 году разрешение на ведение всех дел в его обширных имениях.

Михаил Семенович Воронцов

Один из богатейших помещиков того времени, имения которого находились в шестнадцати губерниях России, а количество крепостных достигало 80 тысяч, Воронцов располагал достаточными средствами, чтобы расширять свои владения. С 1823 года постепенно его собственностью становятся участки земли в Крыму: в Алупке, Гурзуфе, Ай-Даниле, Мартьяне, Ак-Мечети, в Коккозах. В 1830-х годах ему принадлежало около двух тысяч десятин земли по побережью Крыма.

Свое главное поместье (превратив впоследствии его в майоратное имение) он решает устроить в Алупке — этом чрезвычайно благоприятном по своим природным условиям уголке Крыма. Здесь строится небольшой красивый жилой дом — "Азиатский павильон", как стали его называть из-за декоративного оформления в восточном стиле. У моря вырос "Чайный домик", своеобразное место отдыха у пристани, а чуть выше — прекрасный православный "Храм Тезея".

Но главной достопримечательностью Алупки стал грандиозный дворец, своеобразный по архитектуре, восходящей к английским традициям (проект английского архитектора Эдуарда Блора). В течение двадцати лет крепостные Воронцова буквально высекали его из очень твердого местного камня вулканического происхождения — диабаза.

Алупка, по мнению Воронцова, должна была стать центром светской и культурной жизни Южного берега Крыма. Ведь к концу 1820-х годов на южнобережье уже насчитывалось свыше двадцати имений русских дворян, многие из которых были родственниками Воронцовых.

В Алупкинском дворце предполагалось устраивать приемы, балы, музыкальные вечера, ставить спектакли. Во дворце создавались большие парадные залы, предназначенные для этих целей. Вокруг дворца на 33-х гектарах под руководством немецкого садовника Карла Кебаха разбивался парк, где все должно было услаждать взор. Живописные поляны, природные нагромождения камней — "хаосы", гроты, озера, каскады, водопады, благодаря таланту и высокому художественному вкусу садовников, архитекторов, художников — составили удивительные по своей красоте пейзажи, организующим центром которых стала скалистая вершина Ай-Петри, очертаниями напоминающая развалины древнего храма. Беломраморные фонтаны, скульптуры львов, вазы, скамьи — вписались в придворцовую часть парка.

При создании этого дворцово-паркового ансамбля все было подчинено желанию заказчика — сделать Алупку прекрасным местом отдыха среди природы и искусства. Как будто сбылись пророческие слова одного из путешественников по Крыму начала XIX века. Пораженный красотой алупкинского ландшафта, он писал: "Желательно, чтобы вельможа, богач со вкусом купил сии сады и здешнюю красоту природы украсил и раскрыл искусством".

Массандре отводилась более скромная роль. Она должна была стать местом летнего отдыха лишь для одной семьи и прежде всего должна была осваиваться как экономическое имение.